Разрывает грудь

Сфинкс.
Город в огне. С высоты балкона хорошо видны ряды низких квадратных зданий охваченных пламенем. Черные клубы дыма поднимаются к небу, на фоне легко узнаваемых пирамид, и не ясно день сейчас или ночь. Толпа, беснующаяся на улице, проламывает ворота дворца. Гиганты нубийцы убивают мятежников десятками, но обезумевшая толпа разрывает их на куски и врывается во дворец. На верхнем балконе дворца красивая молодая женщина, это ГОСПОЖА она обнажена по пояс, на ней головной убор фараона, искусственная бородка. На руках женщины кошка. Женщина отпускает кошку и уходит с балкона вовнутрь дворца.
В роскошной комнате кровать под балдахином, у входа застыли два гиганта нубийца. Женщина подходит к роскошному столику, на котором стоит кувшин, ступка с пестиком и чаша, украшенная драгоценными камнями. Рядом несколько мешочков с сушеными травами. Женщина бросает траву из разных мешочков в ступку и измельчает ее. В комнату вбегает испуганная служанка, она кидается к госпоже. Женщина высыпает в чашу истолченные в ступке травы и повелительным жестом протягивает ее девушке. Служанка, пересиливая страх, поднимает стоящий на столике кувшин и наливает вино в чашу.
В этот момент в комнату врываются озверевшие мятежники. Служанка роняет кувшин, он падает на украшенный изразцами пол, брызги темно красного вина разлетаются по комнате, попадая на наряды служанки и госпожи. Гиганты нубийцы вступают в бой, они убивают врагов одного за другим, и мятежники в страхе отступают. Их ряды раздвигаются, пропуская вперед настоящего гиганта. В схватке лидер мятежников ранит телохранителей госпожи, трусливая толпа азартно добивает нубийцев.
Лидер мятежников хватает за волосы метнувшуюся в сторону служанку и отбрасывает в толпу. С девушки мгновенно срывают одежду, начинается драка за право первым изнасиловать пленницу. Недавние соратники азартно убивают друг друга. Лидер мятежников не обращает на это внимания, он с жестокой ухмылкой идет к госпоже. Смерив его равнодушным, холодным взглядом женщина отпивает из бокала. Выражение лица лидера мятежников меняется, он кидается к женщине и подхватывает ее тело не дав упасть. Женщина умирает у него на руках, кашляя кровью. В его взгляде много больше чем досада. Он кладет тело женщины на кровать, выходит на балкон, смотрит на горящий внизу город. Кошка проскальзывает за его спиной, подходит к лежащей на полу чаше, и лакает разлившееся вино, затем забирается на грудь, лежащей на кровати женщины и сворачивается там клубком. От искры, залетевшей с балкона, вспыхивает балдахин. Лидер мятежников срывает его и отбрасывает в сторону.
Лежащая на кровати женщина со свернувшейся на груди кошкой это выставочный плакат музея. Он стоит у входа в музей, и возвещает о выставке древних реликвий. Вечер. Возле плаката курит толстяк полицейский. Докурив, он входит в музей и запирает за собой дверь и уходит внутрь музея, видимый в тусклом свете через стеклянные двери.
Толстяк полицейский идет по анфиладе залов едва освещенных дежурным освещением. На стенах картины, на них можно узнать виды сгоревшего города. В стеклянных витринах украшения и предметы быта. Здесь украшения госпожи, ее головной убор, накладная бородка, драгоценная чаша, и даже ступка и пестик. В центре главного зала стоит саркофаг, крышка снята и лежит на боку приставленная рядом. И саркофаг и крышка покрыты резьбой египетских иероглифов.
Толстяк полицейский заглядывает в саркофаг, там темно и он светит фонариком. В саркофаге лежит мумия. Мы видим лицо толстяка полицейского, который не замечает, как с потолка к нему спускается черный силуэт, отдаленно похожий на мумию. Это человек в костюме ниндзя. Он спрыгивает с троса за спиной полицейского, тот оборачивается и ниндзя приставляет к его лбу пистолет. Полицейский роняет фонарик в саркофаг.
Ниндзя дает знак, откуда-то сверху спускаются еще двое таких же. Они бьют витрины, забирая ценности, вырезают картины из рам. В это время главарь глумится над полицейским. Полицейский трусит, но когда один из налетчиков собрав ценности в мешок, пытается поджечь музей, кидается к нему. Главарь пытается перехватить толстяка полицейского, и в борьбе тот срывает с него маску. Взбешенный главарь стреляет в полицейского. Налетчики убегают.
Раненный в шею толстяк-полицейский стоит над саркофагом. Кровь хлещет на мумию. Полицейский теряет силы и оседает на пол, кровь слабеющими толчками струится по резьбе саркофага. В лучах фонаря видно как кровь впитывается в ткань мумии. Иероглифы на саркофаге мерцают в отраженном свете фар машины налетчиков уезжающей от музея. Ткань на груди мумии начинает шевелиться, она разрывается, из разрыва появляется что-то похожее на щупальца, и не сразу понятно, что это разрывающие ее кошачьи лапы. Из разрыва на груди мумии выбирается кошка, она выпрыгивает из саркофага и бежит по анфиладе залов навстречу прибывшим спецназовцам.
Троица налетчиков в ангаре, радуется результатам ограбления. Ангар освещают фары их автомобиля. Здесь же стоят еще два автомобиля. Часть ангара заставлена стеллажами, наверху одного из стеллажей кошка. Причудливая игра света делает ее тень на дальней стене ангара похожей на сфинкса. С верха одного из стеллажей срывается тяжелый ящик и падает на одного из налетчиков.
Остальные два с недоумением осматривают труп подельника, тут же делят его долю. Налетчики рассаживаются по машинам и выезжают из ангара. Машины одна за другой едут по промзоне, один из налетчиков включает магнитолу в салоне своей машины, неожиданно ему сзади на загривок прыгает кошка. Налетчик пытается скинуть, одной рукой не выходит и он хватает ее двумя руками. Его машина выезжает на встречку и влетает в бок фуровоза. Фуру разворачивает. Машина главаря, вылетает на следующий за фурой кабриолет с девушкой чем-то похожей на ГОСПОЖУ за рулем. Главарь выкручивает руль в другую сторону уходя от столкновения. Легковушка переворачивается, отлетает к обочине и загорается. Главаря выбрасывает через лобовое стекло. Девушка успевает свернуть и остановить машину. Она выбегает из нее, звонит по мобиле, вызывая спасателей. Кидается помогать выпавшему из машины водителю фуры. Главарь еще жив, но парализован. Рядом появляется кошка. Он забирается на грудь главаря, затем на его лицо, и ложится там, не давая ему дышать. Главарь задыхается.
Водителя фуры увозят на скорой, его провожает девушка из кабриолета, ее руки по локоть в крови, она перевязывала его до приезда скорой. Приехавшие полицейские пакуют трупы Главаря и его подельника. Все обращают внимание на рассыпавшиеся по дороге ценности. Девушка из кабриолета дает показания, и ее отпускают.
Она некоторое время сидит за рулем, приходя в себя, затем объехав место аварии, едет по пустой улице. В свете уличного фонаря посреди дороги кошка. Кабриолет едет медленно и девушка успевает затормозить. Она включает аварийку, выходит из машины, гладит кошку, поднимает ее, прижимает к груди. Девушка садится обратно в машину, пристраивает кошку себе на колени и трогается с места. Кабриолет исчезает в дали ночной улицы города.

Продолжение

Незнакомец в плаще так и не обратил на вас внимания, когда вы приблизились к нему.

— Вива Эмперор! Силы и мудрости. — Получилось много хуже, чем ожидалось: в голосе звучали усталость и неуверенность.

Мужчина кивнул в ответ, даже не повернувшись. Кулак к груди можно было и не прикладывать. Игнорирует? 

— Славный день.

— Да, день добрый, похоже лето будет теплым. — Наконец отреагировал собеседник, повернулся и пробежался взглядом по вам, ну точно рисовать собрался. На секунду его взгляд задержался на лице, помятой накидке, затем сапогах. От такого внимания стало немного неуютно. Лицо его, поначалу хмурое, смягчилось, морщинки разгладились. 

— Прошу прощения. Мои манеры. Вива Эмперор. Сил и мудрости. — Извинился незнакомец и тут же перехватил инициативу. — Во всяком случае сил бы тебе точно не помешало. 

— Ты, верно, из Ренвольда. Тяжело пришлось. — По его тону сложно было определить утверждение это или вопрос. Да и что не так с Ренвольдом вы не знали. Все что осталось - неопределенно качнуть головой - пусть понимает как хочет. 

— Тебе следует обратиться в муниципалитет. Доберешься по этой улице до базарной площади, а там узнаешь у стражи — продолжил он, не дожидаясь ответа, — только обращайся к стражам посерьезней, почище, с блестящим гербом. Не маленькая сама разберёшься. 

 Закончив говорить незнакомец вновь отвернулся, давая понять, что разговор окончен. 

 Не густо. Приняли за жительницу Ренвольда и пожалели. Или это была констатация факта? Но зато стало ясно, что не все так плохо, как можно было подумать.

 Больше на пути никто не попадался.

 Солнце поднялось высоко и жарило немилосердно. Погожий летний денёк остался в прошлом. Только редкие порывы свежего ветра хоть как-то спасали положение, дарили прохладу и облегчение. 

 К счастью, стражей, стоявших на только им известной границе, отделяющей "город мёртвый" от "города живого", и всем своим видом излучавших отвращение к своей вахте, не заинтересовала ваша персона. Скорей всего их приказом было не пускать никого туда. 

 Город, не в пример заводской зоне, был полон жизни. Все спешили по своим делам или занимались оными на месте. Первые этажи многих домов занимали открытые лавки и мастерские. Лица людей отражали самые разные эмоции: сосредоточенность, усталость, скуку, беспокойство, иногда мелькали сдержанные улыбки, но ни у кого не было того загнанного и пустого выражения, которое довелось видеть раньше. Казалось, что никто кроме вас не обеспокоен произошедшим.

 Скорей всего для них это давно не новость. Стоит ли морочить себе по этому поводу голову? — Определенно нет.

 Товары и работа некоторых мастеровых выглядели довольно интересно и необычно. Вот один мастер, закончив работу с светлосерым каменным диском вложил в его основание прозрачный кристалл, перевернул изделие, поставил жестяной цилиндр сверху и замер в ожидании.

 Где-то впереди зазвенел тонкий голосок мальчишки-газетчика. Хе-хе. Идеальный вариант. Для утоления жажды знаний, конечно же.

 Очередной порыв ветра принёс с собой запах свежей выпечки, от которого в животе недовольно заурчало.

 Ну что за беда? Голод портил все планы и заставлял разрываться меж желаний.

 С одной стороны хотелось взглянуть на работу мастеровых, с другой не плохо бы было найти пекарню и перекусить, но вместе с тем не хотелось упускать газетчика - его и так не видно за толпой, и вряд ли он будет дожидаться вас на месте.